Главное, чтобы сердце не уставало петь и... радоваться жизни15.05.2012

http://kprodukt.ru/novosti/vse-novosti/2012/majj9/vladislav-kosarev-gl.html

ВЛАДИСЛАВ КОСАРЕВ: «ГЛАВНОЕ, ЧТОБЫ СЕРДЦЕ НЕ УСТАВАЛО ПЕТЬ И… РАДОВАТЬСЯ ЖИЗНИ!»

На его концертах многие плачут от счастья, от потрясения. На кого-то его творчество оказывает исцеляющее воздействие, возвращает силы и желание жить. Есть такие (правда, их очень немного!), которые его не приемлют. Но равнодушными искусство этого певца не оставляет никого. Имя этого Волшебника – Владислав Косарев.

Мало кто знает, что обладатель редчайшего по красоте и силе баритона сольную карьеру начал лишь в возрасте Христа, три года назад. До этого была музыкальная школа, отделение хорового дирижирования Смоленского музыкального училища (Владислав родом из Смоленска); Российская академия музыки (РАМ) им. Гнесиных и ассистентура-стажировка РАМ – все по специальности «хоровой дирижер» (везде Косарев учился с красными дипломами); приход в Мужской камерный хор «Пересвет» в качестве солиста и дирижера, через год – главного дирижера. Была победа на Первом международном конкурсе хоровых дирижеров им. А. Юрлова, Золотой Орден «Служение Искусству» и медаль «Вера. Надежда. Любовь». В. Косарев – постоянный участник программы «Романтика романса» на телеканале «Культура», многих проектов Фонда «Таланты мира» под руководством Давида Гвинианидзе – в частности, концертов памяти Муслима Магомаева.

Недавно Судьба сделала мне щедрый подарок: я побывала на сольном концерте В. Косарева «Весенние песни о любви» в Московском международном доме музыки. Артист любезно согласился дать эксклюзивное интервью нашему журналу.

КОРР.: Владислав, я очень люблю песню Булата Окуджавы «Музыкант». Она заканчивается дивными строками: «А душа, уж это точно, ежели обожжена, – справедливей, милосерднее и праведней она!» Считаете ли вы, что чем больше страдает художник в жизни, тем его творчество полнокровнее?

В. КОСАРЕВ: Скорее всего, Булат Шалвович прав, страдание и жизненные невзгоды делают любого человека мудрее и милосерднее, и… увы, я в данном случае не исключение.

КОРР.: Если ранжировать Вашу систему ценностей, какие бы Вы поставили на первые три места?

В.К.: Счастье моих близких людей; жизнь по совести; максимальная искренность и откровенность перед моим зрителем.

КОРР.: Борис Пастернак писал: «… и поражение от победы ты сам не должен отличать». Вам знаком опыт поражений? Как Вы трансформируете его в позитивное русло?

В.К.: Всё очень просто – без поражений нет побед. Бывают поражения явные, о которых знают мои зрители. Бывают скрытые поражения, о которых знаю только я. Это, как в боксе: главное – держать удар! Если я падаю, я встаю и двигаюсь дальше.

КОРР.: Все мы знаем, что есть люди-борцы, есть люди-творцы. Вы, безусловно, творец. Должны в Художнике уживаться качества борца и творца и насколько борцовские качества присутствуют в вас?

В.К.: Для того, чтобы творить, надо иметь силы – духовные, физические, эмоциональные. Творчество требует определенной воли и энергии. Если бы во мне не было борцовских качеств, я бы не выходил на сцену.

КОРР.: Вы могли бы нарисовать словесный портрет вашего зрителя?

В.К. Это люди самых разных возрастов. Меня очень радует, что это люди неравнодушные к тому, что происходит на сцене. Посмотрите гостевую книгу моего сайта – там и свободная критика, и восхищение, но всегда от умного, тонко чувствующего зрителя.

КОРР.: Как складывается ваш обычный день? Опишите его, если возможно. И здесь бы я спросила еще о режиме вокалиста.

В.К.: Какой интересный вопрос! Меня еще об этом не спрашивали! Конечно, я стараюсь, чтобы день был четко выстроен по структуре. Я очень увлекающийся человек и если меня зацепит какая-то песня или мысль, я могу забросить все дела, забыть о письмах, о звонках. Но постепенно я приучил себя к элементарной организации времени: каждый день я расписываю в ежедневнике по часам. Распеваюсь, как правило, в метро, это очень удобно. Поезд шумит очень сильно, звук летает по вагону, никто и не подумает, что вот этот скромный парень, стоящий у двери, издает такие странные звуки! А еще в метро можно встретить героинь моих песен. Помню, как-то я разучивал романс на стихи Некрасова «Что ты жадно глядишь на дорогу». В третьем куплете есть строки: «Взгляд один чернобровой дикарки полный чар, зажигающий кровь». Я никак не мог представить этот взгляд! Я ездил в метро две недели и вдруг увидел девушку – молодую, чернобровую. Она бросила на меня тот самый взгляд, от которого вздрогнуло сердце. Я был просто переполнен эмоциями!

Что касается режима вокалиста, самое главное – высыпаться, нормально питаться и тренироваться – в плане вокала и в плане физики. И еще… надо не терять способность любить. Потому что у певца поет не голос, а сердце.

КОРР.: Вокалом вы, конечно, занимаетесь каждый день?

В.К.: Есть определенный набор упражнений, которые нужно делать каждый день. Есть занятия с педагогом 2-3 раза в неделю. Я занимаюсь у Федора Михайловича Аникеева, бывшего солиста Московской филармонии (тенор). У него настоящий талант педагога. Вообще, надо сказать, мне необычайно повезло с учителями! На концерт 18 марта, на котором вы были, я впервые пригласил своего профессора, у которого учился в ассистентуре Гнесинки, В.О. Семенюка. Ему я обязан очень многим. На концерты «Пересвета» я его приглашать стеснялся, да и на свои сольные тоже: у него очень высокая планка! А тут я вдруг почувствовал, что дозрел, и мне не стыдно показать Владимиру Онуфриевичу свою сольную программу. Вообще, мои педагоги, начиная с музыкальной школы до Гнесинки, – это одно из главных богатств моей жизни!

КОРР.: Влад, вы затронули очень важную тему – учителей. В моем понимании Учитель – человек, внедривший в нас определенную жизненную философию. А это не всегда тот, кто преподавал нам какой-то предмет. С этой точки зрения, кого вы считаете главными своими учителями?

В.К.: Люди, учившие меня как профессионала, были моими учителями и по жизни – где-то напрямую, где-то опосредованно. В моей жизни было несколько очень ярких, порой непродолжительных, встреч, которые оставили глубокий след в душе. Когда мне было 14 лет, и я учился на I курсе музучилища, в Смоленск приехал Святослав Рихтер. Меня вызвал директор училища и заявил, что завтра я буду переворачивать Рихтеру ноты на концерте в филармонии! У меня был шок! К тому же, ведущая концерта заболела, и мне пришлось вести концерт этого Титана! Я до сих пор храню программу того концерта с автографом Рихтера. И знаете, что поразило меня больше всего? Даже не его игра, которая была феноменальной, а те несколько фраз, которыми мы обменялись до концерта и в антракте. Я понял самую важную вещь: чем крупнее у человека талант, тем он проще в общении. И наоборот.

Один из очень близких мне людей – игумен Свято-Данилова монастыря отец Иосаф. Общение с ним для меня всегда шаг вперед. И если вспоминать, таких судьбоносных встреч в моей жизни было очень много.

И, конечно же, один из самых важных людей в моей жизни, это мой продюсер Юлия Килина. Это человек, который не только увидел во мне талант певца и вложил в меня огромное количество своих сил, нервов, своей веры и энергии. Я очень многому у нее научился и учусь до сих пор, и… я не представляю никого другого на ее месте.

КОРР.: Как вы работаете над песней, романсом?

В.К.: Любое произведение может зазвучать по-настоящему только в том случае, если оно станет твоей плотью и кровью, если ты его проживешь, если ты выносишь его, как ребенка, если ты вложишь в него опыт пережитого тобой, и… не только тобой. Такие песни, как «Что знает о любви любовь» или «Ноктюрн» А. Бабаджаняна – вещи, до которых я буду расти вечно. Кстати, я долго не хотел брать в репертуар «Ноктюрн», но Юлия меня просто заставила это сделать! Прошло время, и теперь редко какой из моих концертов обходится без этого дивного произведения о Любви.

КОРР.: Наш журнал называется «Качественный продукт». Что для вас является критериями высокого качества жизни?

В.К.: Во-первых, счастье близких мне людей. Во-вторых, наличие у меня сил, свободного времени и ресурсов для того, чтобы творить. В-третьих… Чтобы сердце не уставало петь и… радоваться жизни!

КОРР.: Чем, по-вашему, конструктивная критика отличается от деструктивной?

В.К.: Мне проще пояснить на конкретном примере. В декабре 2008 года, когда я работал еще в «Пересвете», на наш концерт в Центральном доме ученых пришла режиссер программы «Романтика романса» Алла Сергеевна Гончарова. Она познакомилась со мной и сказала: «Молодой человек, вы подумайте – вы все-таки должны развернуться лицом к залу!» (перестать дирижировать и начать сольную карьеру. – Н.К.) Вскоре я «развернулся». На свой первый сольный концерт 30 сентября 2009 года я пригласил очень многих знакомых, друзей. Пришла и Алла Сергеевна. Эта интеллигентнейшая женщина, профессионал высочайшего класса после концерта говорила со мной минут 20: «Владислав, вот это было ужасно; вот это интересная идея, но ее надо развить. Вот так не делайте: это не ваше! В этой песне я бы несколько иначе расставила акценты: там кульминация другая». Это конструктивная критика. А деструктивная, когда говорят: «Вы больше на сцену не выходите: поете вы ужасно, актер вы никудышный!» Конструктивная критика дает силы жить и творить, а деструктивная убивает.

КОРР.: Что вы не можете простить людям?

В.К.: Знаете, я сам часто ошибаюсь и причиняю тем самым боль другим людям, зачастую самым близким и дорогим. Жизнь меня научила, что прощать надо всё. Как бы больно и тяжело не было. Тогда простят и тебя.

КОРР.: Влад, у вас есть секреты противодействия склокам, зависти, интригам, которые, увы, не редкость в артистической среде?

В.К.: У меня есть самое главное: глаза людей, которые сидят в зрительном зале и на меня смотрят. Пока они на меня ТАК смотрят и верят мне, все остальное, происходящее вокруг моей персоны, мне безразлично. Не будет у меня этих людей, или это будут люди с другими глазами, – тогда, наверное, я лишусь какой-то мощной опоры в жизни!

Наталия КРАСИЛЬНИКОВА